Дмитрий Нагиев давно известен российскому зрителю как весьма востребованный актер и очень успешный шоумен. В конце сентября на российские киноэкраны вышла драма «Непрощенный», и в ней актер сыграл главную роль.

Актер и телеведущий активно востребован в рекламе. Не оставляет он и театральные подмостки. Самой первой телепередачей, принесшей Дмитрию Нагиеву славу, стала скандальная «Окна», после которой как телеведущий он участвовал в различных рейтинговых телепрограммах. Место ведущего в шоу «Голос» на Первом канале Дмитрию Нагиеву предложил генеральный директор канала Константин Эрнст.
– Поверьте, у меня возможность выбирать работу в кино и работу на телевидении есть. Мне повезло, тьфу-тьфу-тьфу. Я служу на… В общем, и мечтать не каждый может об этом – на каком канале! Я веду самые топовые программы в стране. По цифре, по доле, по рейтингу. Поэтому мне пока нет смысла отказываться… Но возможность эта у меня всегда есть. Если меня попрут с канала – а там могут попереть вот так (щелкает пальцами) и засунуть тебе твой топ прямо в топку, – тогда я скажу: «Да, конечно, я выбрал кино. Сам выбрал». Это будет лукавство.

– Где у вас кончается экранный образ и начинается настоящий?
– Я такой по жизни! Еще в детстве твердо решил, что я – мужчина. Не мужик – ненавижу это слово. Мужчина. И всю жизнь пытаюсь это тащить.

– Есть еще нелюбимые слова?
– Я не очень люблю слово «амплуа». Я до сих пор не наигрался. Поэтому для меня одинаково дороги роли Деда Мороза, Гитлера или короля Артура.

– Со словами разобрались. А что не приемлете в жизни?
– Все, что носит характер агрессии, для меня на сегодняшний день неприемлемо. Это касается всего: заявлений людей в политике, поведения сексуальных меньшинств, болельщиков на стадионах. Я считаю, что агрессию надо искоренять в себе и в обществе в целом. Но опять-таки, есть конкретные ситуации, например история Виталия Калоева. Я не знаю, как себя правильно в ней вести, и понятия не имею, как повел бы себя я. Возможно, я бы сделал примерно то же самое, если бы у меня хватило силы духа. В чем я тоже сомневаюсь.

– Вам самому приходилось гасить в себе чувство гнева и агрессию?
– Конечно, постоянно. Я и сейчас это регулярно делаю, потому что я вспыльчивый и агрессивный человек. Но в какой-то момент я понял, что степень агрессии в обществе сейчас находится на пределе. Это читается в песнях, во взглядах, в поведении медийных лиц и политиков. Либо мы перерастем это, переживем, переболеем и начнем созидать что-то более доброе и светлое, либо придем в абсолютный тупик.

– В таких современных условиях как воспитать мальчика настоящим мужчиной?
– Я не знаю… Не уверен, что я правильно воспитываю мальчиков. Смотря на своего сына Кирилла, я понимаю, что хотя бы какие-то крохи того, что я говорил ему, в нем начинают всплывать. Но, скорее всего, это приходит уже с возрастом и его личным опытом. Я думаю, что лет до пяти действительно что-то можно вложить в ребенка, какие-то основные истины. Но тот социум, что вокруг нас, настолько силен, что надо проявить недюжинную смекалку, сноровку и такт, чтобы в дальнейшем юный человек остался на плаву в правильном векторе путешествия по жизни.

– Дмитрий, а кто на вас самого оказал наибольшее влияние?
– Совершенно точно, мама. Она всегда была на первом месте. Но, конечно, и какие-то уроки отца остались со мной на всю жизнь. Тут я не лукавлю. Я до сих пор помню многие слова и поступки родителей. А потом на протяжении жизни были люди, которые подхватывали и правильно или неправильно меня направляли. Это и мой тренер по самбо, и педагоги в институте, и вся последующая жизнь, когда появлялись вдруг люди, которым я благодарен. Или те, которых я ненавижу, но и они оставили след.

– Вы довольны тем, как складывается жизнь у Кирилла?
– Я не доволен точно. Но мне важно, чтобы Кирилл был доволен. Сын очень избирательно относится к актерской профессии. Она ему мало интересна. Он сказал, что не хочет, как я, тратить свою жизнь на сидение в душном актерском вагоне. Поэтому он путешествует по миру, катается на сноуборде, занимается кайтсерфингом. Когда выпадает работа в кино, он приезжает, снимается и снова уезжает в свои путешествия на вольные хлеба. Повзрослев, Кирилл стал намного более терпимым, в нем затянулось желание противоборства с отцом, попытки доказать мне, что возможен не только актерский путь, но и тот, который выбирает он. Кирилл себе так решил, что фамилия его к чему-то обязывает, хотя ни к чему она не обязывает на самом деле. Мне вообще все по барабану, лишь бы он был счастлив. С годами сын подуспокоился, прогнал всех ненужных тараканов из головы, и наше общение выровнялось. Сейчас у нас снова хорошие, добрые, мужские отношения.